В квартире, что в хрущевке старой,
жила на первом этаже,
маман его,
слыла в народе скрягой,
и вздорной бабою была.
маман (злится):
Ну здравствуй сын,
Тупейшее создание,
За, что скажи мне это наказание.
Петров (равнодушно):
Ой мама, что опять случилась,
Небось вам муха снова в борщ свалилась.
маман (злится):
Ты рогоносец, конченый мужчина,
Ты бесхребетный лысый дурачина.
Петров (равнодушно):
Рога мои, лишь подтверждение,
Что я не правильные принимал решения.
маман (рыдает):
Ну почему такое горе на голову мою упало?
Мой сын, которым я гордилась,
Теперь ничтожно прозябает.
Петров (утешает):
Не плачьте мама, есть причина,
Мне нужно корчить дурачину,
Наступит день спадет личина,
Исчезнет лысый дурачина.
маман (радуется):
Сынок вот эти то слова,
Давно я от тебя ждала,
Ни как привыкнуть не могла,
Что идиота родила.
*********
Чета Петровых проживала,
В высотном доме номер пять,
На самом верхнем этаже,
Без лифта пятый год уже.
Петрова она же жена:
Что снова у маман бывал?
Как старая здорова?
Может радикулит ее сковал?
Преставиться, как скоро?
Петров (равнодушно):
Маман здорова, как удав,
Тебе веревку передала,
И удавиться предлагала.
Жена (язвительно):
Какая прелесть, дивная веревка,
На ней повесится смогла б я ловка,
Но портит все одна причина,
К такой веревке не хватает мыла.
Петров (равнодушно):
Маман расстроиться, такое упущение,
Тогда отложим это развлечение,
И ты предложишь мужу угощение?
Жена (язвительно):
А, что пожрать сынуленьке не дали?
Небось опять маман на бедность уповали?
Садись за стол телок плешивый,
Ныряй хлебалом в суп жены любимой.
Петров (жуя):
Спешил я очень милая к тебе,
Зарплату нес в раздутом кошельке.
Жена (любя):
Так чтож ты лысый дурачина,
С хорошей не начал причины?
Кормилиц истинный мужчина.
Долив борща, поставив стопку,
Графин на полных двести грамм,
Петрова с кухни упорхнула,
Считать мужейный гонорар.
*******
Мизинчик оттопырив,
За горло взял Петров графин,
Взболтнул и опрокинув,
Он залпом тару осушил.
Порозовели сразу щечки,
В глазах блеснул огонь души,
Петров был счастлив выпив водки,
Отставив в сторону кувшин.
Борщ, хоть и был съедобный,
Но все же как то пустоват,
А что скрывать! На вкус помои!
Бульон немного пресноват,
И кость без мяса била зрение,
Не борщ, сплошное оскорбление.
Петрова деньги посчитала,
И к телефону побежала,
Дрожащим пальцем тронув барабан,
Прильнула к трубке словно истукан.
Голос в телефоне:
Але?
Петрова (нежно):
Лешенька привет,
Мой сокол ясный,
Как тебе обед?
Лешенька (равнодушно):
Ах это ты,
Обед был как обед.
Петрова (нежно):
Ну вот и славненько,
Живи сто лет без бед.
Лешенька (равнодушно):
Чего звонила? Дело есть иль нет?
Петрова (нежно):
Что котик мой без настроения?
А у меня есть баночка варенья,
Мой лысый черт оброк дамой принес,
Я думаю поднимешь к верху нос.
Лешенька (нежно):
Лапуля душенька моя ты дорогая,
Я весь в томлениях от страсти погибаю,
Мне без тебя тосклива адски муки,
Когда увидимся спаси меня от скуки.
Петрова (бодро):
Я думаю без промедления,
К тебе приеду в гости с угощением.
Лешенька (нежно):
Поторопись же милое создание,
Мне без тебя мгновенье наказание.
На место трубку опустила,
Петрова к мужу поспешила.
Петрова(нежно):
Устал небось без сил поди,
Иди же милый в зал иди,
И телевизор посмотри,
А я на кухне приберу,
Посуду в мойку положу.
********
Удобно в кресле утонув,
Петров газетку в руки взял,
И не заметил как читая,
Глаза сомкнул и задремал.
Петрова в миг переоделась.
Черкнула строчку скоро буду,
Открыла дверь и упорхнула.
Петрову снился дивный сон,
Как молод и еще влюблен,
При волосах красив и статен,
Целует девушку на парте.
Она ж красива молода,
В глазах любовь и доброта...
вдруг в сон варвалася жена,
Петров проснулся от звонка.
Взглянул в глазок,
А там она,
Соседка милая краса,
Петров внезапно оглянулся,
И взгляд с бумагою столкнулся.
Петров:
Скоро буду, как же жди,
Ведать умчалась до зари.
Открылась дверь,
Она вошла и молода, и хороша,
Рукой Петрова обняла,
И поцелуем обожгла.
Любовники забыв стеснение,
Порхнули в спальню наслаждения,
Одежда прочь здесь нет терпенья,
Пошла зарядка размножения.
******
|
